Елена Гудкова

автор-исполнитель

послать письмо

Дорогие друзья, на этой страничке вы можете прочитать мои мысли на разные темы.
В гостиной я пытаюсь разговаривать с вами о том, что меня волнует.
Ваша Елена Гудкова.

Елена Гудкова на сервере ПРОЗА.РУ

1. Размышления вокруг да около бардовской песни май 2010.

2. Раз сосулька, два сосулька - будет весело! декабрь 2010.

3. Шансономания февраль 2011.

4. Барды над Лабем июль 2014

5. Ух, она, Ухана! август 2014
________________________________________________________________________________________

Ух, она, Ухана!

Я не фестивальный человек. Палатки, лес, костёр - это не для меня. В походных условиях мне сложно существовать. Ещё будучи студенткой географического факультета, на первой же практике, вкусив все прелести лесной жизни, я сбежала. Хотя топографическая съёмка у меня получалась неплохо, и шурфы я копала будьте нате.

Почему же я отправилась в лес? Потому что позвал Юра Лысенко. Его обаянием, горением и пением была очарована ещё в Вентспилсе. А также полюбила всю команду калининградских бардов, приехавших на фестиваль "Татьянин день".

Бардовских фестивалей много. Чем же они друг от друга отличаются? Помните, задание. Вот вам две картинки, найдите 10 отличий. Всё вроде одинаково. Барды - одни и те же "знакомые всё лица", палатки, костры, гитары. Но почему-то в одно место вас тянет, а куда-то ехать не хочется. Определяющий фактор - человеческий. То есть важно к кому вы едите. Кого встретите на этом празднике бардовской жизни.

Географический фактор. Важен. Вы отправляетесь туда, где ещё не бывали, куда ещё не ступала ваша нога. То есть фестиваль несёт в себе туристическую функцию. Вы осматриваете достопримечательности, делаете фотографии, знакомитесь с историей и традициями местности, её кухней. Побывать на самом западном бардовском фестивале заманчиво. Попасть в Калининград не просто. Поездом вы пересекаете две границы, транзитом проезжаете Литву и Беларусь. Я ехала на "Ухану" из Петербурга через Эстонию и Латвию. В общем, страсть путешественника "Ухана" во мне разожгла и удовлетворила одновременно.

"Балтийская Ухана" проходит на берегу Балтийского моря. В шаговой от него доступности. У вас есть возможность не только увидеть великое северное море своими глазами, но и совершить омовение своего разгорячённого тела. Насобирать янтарной крошки, если повезёт. Утром прибой выносит на берег много всякой всячины, в числе которой и янтарь. Мой земляк, Володя Юрков не поленился, насобирал целый пол-литровый стакан. На бусики любимой и для каких-то химических опытов - себе.

Человеческий фактор. Мы живём в абсолютно не коммуникабельное время. Народ обособляется, как может. Высокими заборами, затемнёнными стёклами автомобилей, прячется за "никами" и "аватарами", и выходит в свет только через интернет. Зачем слезать с дивана и идти в кинотеатр, когда можно посмотреть любой фильм дома? Зачем идти в гости, когда можно поболтать по скайпу или телефону? Личное общение - роскошь. На него переходишь только в особых случаях. Когда наверняка знаешь, что от него тебе будет хорошо. Человек спешит туда, где его любят и ждут. Туда, где он может быть собой. Туда, где ему рады. Туда, где его ждёт что-то новое... .

"Ухана" - это встреча друзей. Здесь собираются те, кто любит песни и природу, любит сократить дистанцию стаканчиком, другим, разлить душу по аккордам, потравить анекдоты и поговорить за жизнь. Правда, в свете последних событий единения в стане бардов не наблюдается. Они беспощадно делятся на два лагеря: одни за Украину, другие за Россию. И бои меж ними идут нешуточные. Доходит до словесных перепалок с особой жестокостью, исключением из друзей и даже проклятий. Бывшие друзья становятся врагами. Слава богу, на Ухане политических провокаций не было. Никто отношений не выяснял, глотку не рвал, будь то за Расею или Украйну. Попыталась было барышня Вера эту темку поднять, поприставала малость к эстонским гостям с вопросом: ну и чего хорошего в вашей евросоюзовской жизни? Да ничего не вышло. Эстонцы молчали, как партизаны. Тайны не выдали. Им ведь ещё в Евросоюзе жить поживать, да пенсию наживать. Вера, конечно, не смогла быстро загасить бикфордов шнур своей бушующей энергии и продолжала провокации, будто желая пойти в рукопашную, но никто не поддался. Анатолий Шенберг твёрдой интонацией процитировал Солженицына, Достоевского, Бродского. Вера успокоилась, и снова зазвучали песни... .

Очень хочется проводить песенные фестивали вне политики. Но не получается. Вместе с гитарами некоторые барды провозят и ненависть. На Ухане не вышло. Агрессия не прошла! Спасибо организаторам. Ведь от их настроя и позиции зависит многое.

Фестиваль проходит на поляне в ста метрах от Балтийского моря, от береговой линии. Барды размещаются на поляне группами. Бардовскими стайками. Огораживают себе территорию, ставят палатки, обустраивают быт. Такие городки могут включать в себя от трёх до 10 палаток. Лагерь организаторов насчитывал двадцать с лишним единиц. Но лишних не было. Все были в тему.

На этой же поляне базируются и обычные люди, приехавшие на выходные к морю. Кто-то в курсе, что здесь проходит фестиваль, а для кого-то бардовское соседство оказывается приятным сюрпризом. Увидела комент в контакте. "Ну, ничего так отдохнули. Море, солнце. Спасибо вам большое, ребят! С вами очень было весело))) По совместительству попали на Фестиваль Бардовской песни. Это было что-то с чем-то. Запомнилась песенка одна...До сих пор в голове)))". Песенка, кстати, моя. "Арбуз". Была прикреплена на страничке. Фраза о фестивале "это было что-то с чем-то"не однозначная. Надеюсь, что случайным зрителям понравилось!

Так вот, к субботе вся поляна была усыпана палаточными лагерями. Барды заняли самые козырные места в тени деревьев. Солнце не щадило в этот раз никого. Даже Балтийское море прогрелось до южных температур. Ну, по крайней мере, входить в него после обжигающего ноги песка было очень приятно. Днём палаточные жители готовили себе пищу, ходили на море, концерты, но настоящая жизнь начиналась только к ночи. Барды затягивали песни, пели, пили и ходили друг к другу в гости. Кто ходит в гости по ночам, тот поступает мудро. Всегда есть, что поесть, что выпить и кому попеть. Можно ходить в гости к старым друзьям, а можно находить себе новых. Главное, помнить пароль: Ухана!

По поводу ухи. Она традиционно готовилась на второй день фестиваля. Ею кормили всех желающих. В этот раз не сложилось. В глобальном масштабе. Но я ушицы всё ж отведала! Спасибо Кузовку!

Бард едет на фестиваль себя показать и других посмотреть. Желание показать себя преобладает. Других барды слушают неохотно. Краем уха, с прищуром. Мол, кто такой? И с чем тебя едят? Нет ли конкуренции? Мне любимому? Да, конечно, нет! И слушать нечего!

Во время работы большой сцены в зрительном зале были в основном отдыхающие. Барды продолжали кумиться у своих костерков и бренчать друг другу свои шедевры, не отвлекаясь на происходящее. Для того, чтобы быть услышанным на фестивале, мало выступить на сцене, пусть даже главной, надо ещё обойти все кланы и попеть им свои песенки, поручкаться, послушать умные речи. Но здоровье для этого нужно недюжинное. Мало спеть, надо ведь и пропустить стопочку другую.

Хорошо приезжать на фестиваль с друзьями. Тогда вам будет проще социализироваться в бардовском сообществе. Если вы коммуникабельный человек, то быстро впишетесь в любую среду. Я автор. И чем старше, тем больше становлюсь интровертом.

По поводу "старше". В незнакомой компании меня все пытаются учить уму-разуму, воспитывать, дают советы. Молодая, мол... Нет, мне, конечно, приятно. Нет, я, конечно, послушаю. Мне даже интересно с этого ракурса понаблюдать за людьми. Но так, на всякий случай, в следующем году мне будет полтинник. И в этой жизни я уже кой-чего умею. Но это так. К сведению. А то всё воспринимают, как начинающую. А я уже завязывать подумываю... .

"Ухана" проходит благодаря титаническим усилиям и личным вложениям Юры Лысенко и К. Дело это абсолютно не коммерческое. Наоборот, затратное. Надо всех принять, обогреть, накормить, напоить, спать уложить и дорогу оплатить. Это я о гостях фестиваля. Которых Юра приглашает лично. И оплачивает дорогу. Все остальные добираются самостоятельно, их бонусы - общение. Новые знакомства. Эти новые знакомства дают порой больше, чем всё остальное. Можно выступить на всех сценах фестиваля и не быть услышанным, а можно спеть у одного костра и уехать с приглашением на другой фестиваль или в другой город, а то и страну.

Диски на таких мероприятиях продаются слабо. Хорошо их покупает только зарубежье. У нас народ слушает, хлопает, но песни качает в интернете. Причём абсолютно бесплатно. Есть, конечно, таланты, такие как Слава Ковалёв. Он виртуоз-администратор. Он свои диски продаст даже на Луне, где только один луноход, и аборигенам Австралии, у которых нет магнитофона. У Славы надо учиться, предлагать себя за деньги. Да ещё так, что народ, отдав последние кровные, уходит счастливый, зажав в руке его альбом.

Какая песня хорошо идёт на фестивалях? И за столом и со сцены всегда кушается заводная юморная. Мужчинам в этом смысле повезло - им все темы открыты, им обо всём можно петь и писать. Женщинам, конечно, никто ничего не запрещает, но не женское это дело про водку, селёдку, баню, и прочие щекотливые жизненные моменты. У меня, лично, язык не поворачивается травить пошлые анекдоты. Ну только в очень узком кругу. А уж публично, увольте. Я уж, лучше о своём о девичьем попою. Хотя у меня много песен с юморком, и разных маргинальных зарисовок.

Отмечу, что злободневности в концертах не было. Когда-то считалось, что бардовская песня - это протест. Хотя нет, рок-музыка - это протест. Бард - поющий поэт. А раз поэт, значит, либо пророк, либо учитель и гражданин. Ничего подобного не наблюдалось. Жизнь и реальность - одна, песен это не коснулось. Я, если честно, хотела исполнить свою новую песню о наболевшем, но не стала. Посчитала, что народ не примет. Может, и зря. Кто хочет, тот услышал бы. Хоть один, да услышал бы. Ну ничего, впереди Соловки. Спою там. Там, как раз в тему.

Чтобы проводить такие фестивали нужно большое желание. Инициатива. "Ухана" мне нравится уже за то, что там никто ничего не делит. Конкурс как таковой присутствует, но он не главный. И желающих в нём поучаствовать немного. Тем более что спеть дают всем. Если не на большой сцене, то на Кузовке, или у многочисленных костров. Нет здесь и высокостоящего дорогостоящего жюри. Именитых гостей, которые требуют не только особого к себе внимания, но и гонораров. Да, наверно, мэтробарды придают престиж фестивалю. Да, конечно, есть те, кто ради них и приезжает. Чтобы засветиться, зазнакомиться, подсунуть свой диск. Но если честно, куда не посмотришь, одни и те же лица гостей и жюри. Как будто никуда не ездишь, а сидишь на каком-то одном фестивале, а тебе картинку пейзажную меняют и массовку.

В чём же местный колорит "УХАНЫ"? А вот они 10 отличий. Или особенностей.

1. Балтийское море. Удивительное. Суровое и приветливое. Бескрайнее. С песчаными берегами. С янтарями. С голубыми небесами.

2. Калининградская область - островок России в объятиях Польши и Литвы, надеюсь дружелюбных.

3. Калининград - красивейших город, с древней историей. Правда, кроме автовокзала и ж/д вокзала в Калининграде я больше ничего не видела. А жаль...

4. Рыба. Она плавает в море. Употребляется с пивом в вяленом виде. Позволяет сварить вкуснейшую уху и накормить ею гостей и участников. Наконец, в качестве подарка идёт также превосходно.

5. Неповторимая атмосфера. Её создают Хозяева фестиваля. Доброжелательно, с юмором. Такое ощущение, что нет никакого управления, всё идёт само собой. Но это не так. Всё чётко, по наработанной схеме. И даже в мелочах продумано.

6. Фестиваль палаточный. Все в одинаковых условиях: и гости и участники и организаторы. Ни тебе гостиниц, ни тебе люкс-номеров и ресторанов. Удобства на улице. Еда в котелке. Вода в море.

7. Зритель. На "Ухане" есть зритель. Здесь не только барды слушают себе подобных, но и простой народ. Петь друг другу - это больше похоже на мастер-класс. Так и хочется препарировать песнюшку коллеги, пройтись скальпелем критики по хрупкому тельцу только что написанной вещицы. Люди добрее. Они умеют слушать сердцем. Многие барды-профессионалы с годами и мастерством теряют эту способность.

8. Юра Лысенко, Светлана, Володя и др. Команда. Дружная команда единомышленников, единопесенников, единочувственников. На их плечах, заботах это доброе дело зиждется. Живёт и процветает. Мы то приехали, попели в своё удовольствие, налопались до отвала, а им после всё вывозить, убирать, за себя, за нас, и за всех, кто чудил на поляне все эти дни.

9. Бардовская песня делается в основном мужчинами. Это их жанр. Женщин туда допускают, но всерьёз не воспринимают. На фестивале преобладали мужские голоса. Топ-гостем была Наталья Кучер, сама из этих мест, ныне московская прима бардиндустрии. Чудесно спела свои чудесные женские песни. Меня также принимали очень хорошо. Думаю, что женские краски непременно должны звучать в мужском хоре. Мир ведь не однополярный.

10. Хорошо, когда фестиваль - это не возможность заработать, а возможность встретиться, пообщаться с близкими по духу людьми. Когда песня - это короткий путь к сердцу, а не к диплому. Когда нет интриг и лоббирования. Когда просто хорошие люди поют хорошие песни и им от этого хорошо.

Елена Хорошая. Ну в смысле, Гудкова.

P.S. Мало того, что приняли, обогрели, накормили, так ещё с подарками уехала. У меня теперь дома живёт Золотая рыбка. Кожаная. Таких рыбок вручили всем гостям фестиваля. У Юры Лысенко своя фирма, которая разные изделия из кожи делает. И не просто делает, а с душой. Исполняет ли Рыбка желания? Посмотрим. Я пока только загадала. Потом расскажу, сбылось ли...

07.08.2014.
_____________________________________________________________________________________

Барды нал Лабем

Лето - время бардовских фестивалей. Каждые выходные лета в разных уголках России
и за её пределами люди с гитарами жгут костры и поют песни. На одни выходные выпадает по несколько фестивалей, поэтому приходится выбирать, куда ехать. И здесь решающим моментом выступает либо престиж мероприятия, либо его неповторимая атмосфера.
Можно ездить по принципу - туда, где ещё не был, туда, где меня ещё не знают... . Можно по совету,
по рекомендации друзей. Можно по приглашению. Всегда приятно, когда тебя хотят видеть.
Тем более в качестве гостя или члена жюри.

Фестиваль - это место встреч. Со старыми друзьями. С которыми можешь не видеться годами,
и случайно встретиться у ночного бардовского костра. Фестиваль - это место знакомств.
Именно здесь в кругу единомышленников, тех, кто, как и вы любит авторскую песню, находишь близких по духу людей. Самый короткий путь к сердцу барда лежит через песню, согревающие напитки и разговоры до утра... .

Фестиваль - возможность посмотреть на других и показать себя.
Для того, чтобы тебя заметили, необходима многократность присутствия. Иными словами, надо помелькать. Неудивительно,
что переезжая с одного фестиваля на другой, встречаешь одних и тех же людей. Это относится, как к членам жюри, так и к конкурсантам. И если первые кочуют по слётам в силу принадлежности к клану мэтров, ограниченности круга "небожителей", то вторые выходят на фестивальную тропу совершать сезонный чёс. Ибо пришло время собирать звания
и награды. Опять же есть вероятность того, что если на одном фесте не заметили, приветят
в другом месте.

При всей непопулярности авторской песни в народе (в отличие от 60-70 годов), фестивали летом растут как грибы. Всё новые и новые костры зажигаются на полянках... . А если костры зажигают, значит это кому-нибудь нужно... . Да, если появляется новый фестиваль, значит
за этим стоит чья-то инициатива. Для галочки такие мероприятия не проводятся. Здесь всё свершается по любви. И только от любви к авторской песни.

Фестивали проводят клубы авторской песни. Совместно с региональными и муниципальными властями. Фестивали проводят энтузиасты. Отдельные личности, горячо любящие жанр.
Я называю такие фестивали авторскими. Потому что эти личности проводят его на свой лад и усмотрение. По-моему, это здорово, что у авторской песни есть авторские фестивали.

Я побывала уже на втором таком авторском действе. Первое проходит в Тарту, Эстония. "Музыка Листопада" made in Людмила Месропян. И вот теперь "За туманом", Усти-над-Лабем, Чехия. Хозяйка - Татьяна Сизова и клуб "Прага".

О фестивале я узнала случайно. Восторгами в разговоре поделился Валерий Чечет. Потом ещё кто-то. Появилось желание узнать о фестивале больше. Спасибо интернету, посмотрела видео
с концертов прошлых лет, фото, отзывы, нашла сайт фестиваля и адрес Татьяны Сизовой. Написала и сообщила о своём желании приехать.

Я пишу песни 25 лет. Даже больше. 25 лет выступаю с сольными концертами. Несмотря на это, с бардами мы всегда жили в параллельных мирах. Моя жизнь связана с профессиональной сценой, для бардов песня - хобби.

С 2008 года на одном из питерских телеканалов я стала вести программу об авторской песне.
И с тех пор бардовский мир вошёл не только в мою студию, но и в мою жизнь. Я познакомилась с удивительными людьми. Я стала выезжать на фестивали. Куда-то меня приглашали организаторы, куда-то я устремлялась сама. Мне как тележурналисту, занимающемуся авторской песней, интересно всё, чем она живёт.

Фестиваль "За туманом" интересен, как проект. У него есть свои изюминки. Привлекательности и вкусности. Во-первых, дело происходит в Чехии. В городе Усти-над-Лабем. Кто ни разу не был в Чехии, советую съездить. Это удивительная страна: горные ландшафты, изобилие растительности, реки, солнце, чистейший воздух. Чехия - страна с богатой историей. Ещё пару веков назад Прага была одним из самых значимых и величественных городов Европы.
Её красота не меркнет по сей день.

Усти-над-Лабем - город в устье реки Эльбы. Чешское место в приграничных с Германией землях. Его символом является замок Стршеков, вырастающий из скалы, и возвышающийся над городом на высоте 260 метров над уровнем моря. Замок Стршеков был построен в 14 веке.

Этот средневековый памятник - частное владение. Его хозяин Мартин Лобкович. С крепости открывается потрясающий вид на Усти-над-Лабем, на бархатные холмы и реку. Неудивительно, что побывав здесь, Рихард Вагнер, захотел остаться, чтобы сочинять музыку. В результате на свет появилась опера "Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге".

Именно замок Стршеков является основной площадкой, главной сценой фестиваля
"За туманом". Если хорошая песня - это молитва, песней, как говорил Писахов, мы свою душу, как лампой освещаем, то эта молитва звучит здесь как-то по особому. Когда я пела, мне казалось, что я разговаривала прямо с Ним. Вы стоите на огромной высоте, под вами течёт Эльба, шумят поезда, вас обнимают горы, и голос летит в небо... . Это непередаваемые ощущения.

Сцена располагается на смотровой площадке замка, вокруг уютные столики, ресторанчик.
Всё демократично. Здесь отдыхают и участники фестиваля и просто жители города, которые пришли пообедать и полюбоваться пейзажем.

На главной сцене проходят самые важные концерты, выступления гостей. Но есть ещё Поляна. Она устроена у подножия замка. Поляна место жительства участников фестиваля.
Бард на фестивале живёт в палатке. Это старая добрая традиция. Так появилась туристская песня. Люди шли по свету. Ставили на ночлег палатки. Разжигали костёр. Пели песни. Но авторская песня не только песня туристская. Многие шедевры рождались и пелись в тесных прокуренных кухнях. Однако фестивали традиционно проходят на природе. Чтобы совместить приятное с полезным. Общение и отдых.

В палаточном городке есть всё необходимое для жизни в походных условиях. Кухня, вода, уборные, столовая. Небольшая сцена, чтобы петь. И она, конечно, не пустует. В центре Поляны костровое место и флагшток фестиваля. На Поляне живут, общаются, вкусно питаются, беспрерывно поют, лопают черешню с усыпанных ягодами деревьев.
Поляна не умолкает ни днём, ни ночью. В дымке костров, в переборах гитар, в многоголосье нот, в весёлом гомоне разговоров проходят три дня. Стремительно пролетают. Потому что тянется лишь скука, а всё хорошее безжалостно бежит.

Фестиваль предусматривает и цивилизованный вариант размещения. В гостиницах города. Трансфер от отелей до поляны утром и вечером. Но нет ничего лучше пешей прогулки.
По удивительным и тихим улочкам города, которые освещаются даже ночью.

Фестиваль называется "За туманом" и носит имя Юрия Кукина, всеми любимого ленинградского барда, удивительно солнечного человека, ушедшего от нас в июле 2011 года... . Первый фестиваль "За туманом" открывал сам Юрий Алексеевич. Ничто не предвещало беды... .

Вот уже три года без него в последние выходные июня у замка Стршеков вздымается вверх флаг и сотни людей с гитарами в едином порыве поют "А я еду за туманом, за мечтами
и за запахом тайги"... . Они приезжают сюда из разных уголков планеты. Чтобы рассказать друг другу в песнях о своей жизни, о том, что волнует. Всё шире становится география фестиваля, всё сильнее состав участников, всё больше открытий и приятных встреч.

Негласным Талисманом фестиваля является Галина Кукина, супруга Юрия Кукина.
Она неизменно приезжает в Усти-над-Лабем. Для всех она - хранительница памяти мэтра авторской песни. Её присутствие придаёт ощущение того, что Юрий Алексеевич с нами, где-то здесь,
за столиком или у костра. Просто мы его не видим. Просто он не хочет, быть замеченным. Но он всё слышит и подпевает!

Авторская песня жива. Она меняется. И этот процесс неизбежен. Каждое время рождает свою песню. Каждое время нуждается в своём музыкальном и стихотворном языке. У каждого времени свои герои. Новая авторская песня иначе звучит, но она хранит в себе традиции бардовской классики, интонации наших великих мэтров, всех тех, кто стоял у истоков жанра.

Вот и на этом фестивале были свои герои. В детском конкурсе всех покорила
Алина Курмакаева. И члены жюри и участники с восторгом приняли юное дарование, воспитанное под чутким руководством Евгении Логвиновой. Рыжее чудо, обнажающее при улыбке брекеты, ростом чуть больше метра, держало в руках гитару, которая казалась несоизмеримо большой, виртуозно перебирало струны и удивительно артистично пело. Весь вечер и последующий день все разговоры были только об Алине. Мне кажется, что её выступление затмило даже весь взрослый конкурс.

На фестивале 2014 г. мне довелось поработать в составе жюри первого тура. Могу сказать,
что состав конкурсантов был довольно интересный, как географически, так и качественно.
Здесь и Германия - это понятно, она совсем рядышком. (Клуб песни "Причал" из Германии - большие друзья с клубом "Прага"). Здесь и Чехия. Клуб "Прага" - организатор мероприятия. Свою программу по песням Булата Окуджавы показал чешский бард Иржи Вондрак ... . Присутствовала Латвия. Она теперь тоже Европа, Евросоюз. Нидерланды. Израиль. Америка. Была и Россия. Преобладали москвичи. Был замечен Петербург, в том числе делегация клуба "Восток" и другие города.

С удовольствием представляю состав главного жюри фестиваля "За туманом 2014".

Бессменный председатель - Александр Соломонов (Германия. Гамбург). Александр в авторской песне уже много лет. Его песни глубоки и мудры. Он умеет брать зал сразу, с первых нот.
Без суеты и заигрываний с публикой. Он знает о чём поёт. Он удивительно артистичен и харизматичен. Доктор наук, альпинист - покоритель всех семитысячников Советского Союза.
И если мне так и не довелось увидеть коммунизм, Саша был на Коммунизме дважды! (на Пике Коммунизма, разумеется).

Валерий Чечет. (Россия. Санкт-Петербург). Исполнитель. Моё личное мнение - лучший исполнитель бардовской классики. Второго такого нет! Прекрасно владеет гитарой, музыкален, обладает бархатным тембром голоса, и той самой мужской харизмой, что есть и у Александра Соломонова. Валерий бережно относится к авторским интонациям, при этом очень умело вносит только ему присущие краски. Кроме того, он любит то, что исполняет!

Пётр Тютюник. (США). Именно там в Америке, Пётр объединяет русскоговорящих людей авторской песней. Проводит два раза в год Слёты: в сентябре и в июне. Привозит своим американским друзьям бардов из России и не только. Устраивает концерты. Глаз у Петра,
что называется, уже давно алмаз, поскольку заседает он во всевозможных жюри давненько, много музыки слышал. Жизнь нас сводит во второй раз. Первое знакомство состоялось на "Музыке листопада" в 2013 г. После моего выступления на Эльбе Пётр подошёл, пригласил приехать
в Америку (это уже второе его приглашение. Первое он сделал в Тарту). И добавил, что там, на "Музыке Листопада" не понял, почему я победила. Может, звук был плохой, может ещё что. А здесь, на фестивале "За туманом" всё прояснилось! Спасибо, за честность. И спасибо Тартуской публике за поддержку. Ей ни звук, ни какие другие вещи не помешали меня "разглядеть". Петя, я собираю чемоданы... .

Кстати, звукорежиссёру фестиваля "За туманом" Валентину Шаповалову от всех участников и от себя лично хочу сказать огромное спасибо!!! Помните, цитату из фильма "Мимино", когда герой Фрунзика Мкртчяна говорит: "Если мне будет приятно, я тебя так прокачу... что тебе тоже будет приятно"! Так вот, когда артисту комфортно на сцене, когда его голос льётся без усилий,
а гитара звучит, он, артист, так хорошо споёт, что и зрителю хорошо будет!!!

Виктор Галустян. (Россия. Москва). Председательствовал в жюри детского конкурса.
Не удержался и от взрослого судейства. Жил в Баку, ныне москвич. Автор-исполнитель. Создатель клуба "Метроном", организатор фестивалей "Открытие" в Переславле Залесском и фестиваля в Альпах. Интересный, яркий автор.

Николай Якимов. (Чехия. Прага). Композитор, автор-исполнитель, музыкант, звукорежиссёр. Входит в состав творческого объединения "Азия +". Ныне живёт в Праге. Было время обитал
в Петербурге. Именно тогда мне удалось взять у него интервью в программе "Барды онлайн". Очень творческий человек. Серьёзный автор. Очень.

Как видите, все члены жюри наидостойнейшие. Поэтому извечный вопрос - "а судьи кто", сам собой отпадает.

Среди лауреатов "За туманом 2014" хотела бы отметить дуэт из Иваново - Ирину Антонову и Елену Фролову. Крепкий исполнительский коллектив. Двухголосье. Музыкальность, верность традициям. Всё у них есть. Рада за девчонок!
Из молодых порадовали - яркий мальчик Алёша из Гамбурга, трогательная Наталья Астраханцева из Санкт-Петербурга. А вот авторы не впечатлили. Но это лично моё мнение.
Я сама автор. Сужу строже... .

Награждение победителей и концерт лауреатов проходил в рыцарском зале. Каждому участнику вручался памятный диплом фестиваля и подарок. Удивительно, но без подарка не остался никто. Все были обласканы и отмечены. Лауреаты конкурса получили к диплому статуэтку Юрия Кукина с гитарой. Все участники детского конкурса - мягкие игрушки, сделанные детьми из Казахстана.

Погода все дни фестиваля была чудесная. Солнце светило, прохладный ветерок не давал перегреваться. И лишь в воскресенье небеса разрыдались дождём, словно сожалея, что этот праздник жизни заканчивается. Уезжать не хотелось. От гостеприимной команды, создавшей, организовавшей и осуществившей этот замечательный фестиваль. От удивительной природы, гор, замка... . Собственно, многие остались на туристическую программу в Праге. Организаторы заботливо предоставляют такую возможность участникам. Для закрепления эмоций,
для послевкусия и продления удовольствия.

Как я уже сказала в начале, фестиваль "За туманом" авторский. Он живёт и набирает силу благодаря таланту и стараниям Татьяны Сизовой. Всем сердцем преданной жанру. И пока такие люди есть, будет жить и Песня. Ведь песня жива, покуда поётся... .

Елена Гудкова. Санкт-Петербург. Россия. Июль 2014 г.
_______________________________________________________________________________________

Шансономания

Поводом для очередной моей статьи стала очередная ТВ-программа. Смотрю иногда, знаете ли. Включаю этот голубой, извините, экран, листаю каналы, на чём-нибудь задерживаю взгляд. В этот раз втянулась в разговор о шансоне. На федеральном, пятом канале. Вёл программу Андрей Максимков. Уже поэтому стала смотреть.

Андрей попытался столкнуть лбами два музыкальных направления: попсу и шансон. Дескать, кто более матери-истории ценен? Причём отметила я, что силы были неравные. За попсу отдувался Иосиф Пригожин. А за шансон говорили все остальные гости, включая Александра Новикова, музыкального редактора радиостанции «Шансон», человека Рокового направления, солиста Большого театра и представьте себе, самого Максимкова, мною уважаемого.

Бился, бился, да так ничего не добился Иосиф Пригожин, защищая в одном лице всю попсу вместе взятую, но особливо свою супругу - певицу Валерию. Подавляющим большинством голосов студия постановила: шансон – это круто! Эта музыка цепляет. И самого Максимкова, и понятно, Александра Новикова с редактором радио «Шансон», и человека Рокового направления, и солиста Большого театра, который в доказательство своих слов лихо сбацал «А белый лебедь на пруду…».

Пришла я в некоторое недоумение. Хотя прекрасно знаю музыкальный отечественный расклад: шансон сегодня – музыка номер один. Музыка большинства. Массовая культура.
Это голая правда. Это фак, с которым не поспоришь. Шансон слушает работяга, преподаватель Вуза, милиционер (простите, полицейский), браток и мама с тремя детьми. Я могу понять, когда слушают шансон, блатную песню те, кто побывал за решёткой. Я не понимаю, почему это близко тем, кому до тюрьмы как до Луны. (Хотя у нас говорят: «не от сумы, не от неё родимой – не зарекайся»). Так может они на всякий случай слушают? Так про запас. Мало ли что…

Моя приятельница с двумя высшими образованиями, художник, умница, без «Владимирского централа» жизни своей не мыслит. На концерты Розенбаума ходит, как паломник к святыням. А ведь ей, как мне кажется, что-то высокое бы надо, глубокое потреблять, для её большой и красивой души (так же как и Максимкову), ан нет – ей шансон подавай! И вот тут у меня в голове резонный вопрос возникает. Почему?! Неувязочка какая-то получается, не срастается, не складывается у меня Рубик кубика! Недоумеваю! Интеллигент слушает шансон!

Однако всё объяснимо. Всё имеет свои причины. Самые пошлые анекдоты в своей жизни я слышала из уст интеллигентов, которые изрядно накушались водочки-с. Да и материться образованный и воспитанный человек умеет, будьте нате. А как же. Он ведь тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Тянет, тянет после всего этого высокохудожественного, всего этого высоконравственного, божественного на что-нибудь эдакое. На шансон, например.

Ещё Зигмунд Фрейд в своём нетленном труде «Неудовлетворённость культурой» предупреждал нас, что именно она, окаянная – причина всех неврозов человека! Именно культура выстраивает систему запретов, бьёт человеческое существо по рукам, шепчет в оба уха «Неззя!», тогда как ему очень хочется сделать что-нибудь неприличное. Плюнуть, например. И вот из-за прихотей этой фифы человеку приходится усмирять свою разнузданную натуру. Делать то, что ему не свойственно. Держать себя в рамках.
Воспитание, образование - условности, приобретенные в течение жизни. А значит, любой безусловный рефлекс даст им фору, только представится случай. И как утверждает уже Маслоу, первое, что человек покажет в экстремальной ситуации – это своё животное биологическое лицо. Или морду. Это уж у кого как.

Иными словами мы, люди, и не хотим быть культурными. Нас заставляют. Поэтому не удивительно, если после лекций в институте, какой-нить прохфессор, повесив дома пиджачок на стул, а вместе с ним все эти приличия да формальности, оторвётся по полной программе на своих близких, покажет им, как говорится, где раки зимуют. Да что там профессор. Каждый из нас имеет абсолютно другое личико и не всегда приглядное – дома и в тапочках. Когда никто не видит. Когда дежурная улыбка скомкана и брошена в урну. Когда те самые пресловутые культурные рамки забыты за дверью. Домашние наши знают совсем других нас. А если мы ещё и на грудь примем! Смоем остатки культурного слоя поллитрой алкоголя! То тут такое представление начнётся… Триллер! Ужастик! «Коламбия пикчерс» нервно курит в сторонке! Так что «слушать шансон» – это ещё цветочки, по сравнению с тем, что вам расскажут на утро друзья и родственники по поводу ваших ночных превращений.

Думаю, и премьеру нашему шансон люб. Ох, люб! Может, открыто он этого не показывает. Но по замашкам, наш премьер и президент – шансонистые парни. И походочка у Владимира Владимировича залихватская. Такая, прям, приблатнённая. И речь. То и дело вырвется нечаянно из уст первого (второго) лица типа: «мочить в сортире». И президент наш может себе позволить типа: «да ни фига подобного», или «хрен бы с ним»… Мне симпатичен Путин. Политиков любить – дело неблагодарное. Но Путин мне симпатичен. У него прекрасное чувство юмора. Но речь не об том. А о том, что шансон нынче в авторитете. И даже Путин тому доказательство.

Главный аргумент всех, кто сидел в телевизионной студии - шансон поёт о том, что волнует народ. И поёт он об этом искренне! У каждого человека свой детектор Лжи. Свой определитель искренности. Но я знаю в шансоне массу авторов, которые поют блатные песни, пишут их, тюремного табачка, не нюхав. Альбомы строчат, как Анка из пулемета. И пипл хавает. Вы скажете, что шансон – это не тюремная музыка. Соглашусь с вами. Тогда давайте разберёмся, что такое шансон по-русски. Давайте, пробежимся по жанрам. Для убедительности. И поглядим, кто, для кого и как поёт.

Начнём со святого. С классической музыки.
Возможно, она уже всё сказала. Наверно, она уже всё нашла. И теперь ей остаётся только эксплуатировать свой золотой фонд, да интерпретировать от скуки. Это особый узкий круг людей. Круг замкнутый. Круг элитарный. Классическая музыка никогда не станет массовой. Если только на один день. Когда в стране объявят траур по какому-нибудь, не дай бог, поводу. Она не для всех. Хотя многие композиторы прошлого творили в угоду, что называется на заказ, на потребу, поскольку были зависимы от власти и хозяев. Во все времена: тот, кто платит, тот и заказывает мотивчик. Будь то ресторан или корпоративчик.

Академические музыканты, «Академики» - музыкальная элита. Те, кто по праву может назвать себя профессионалами. Те, кто в отличие от большинства нонешних звёзд, знают ноты. Те, кто всю свою жизнь положил на служение искусству. Первую её половину - на обучение, вторую - на поддержание формы. Они делают музыку для музыкантов, людей музыкально образованных, подготовленных. И любителей. Которым льстит элитарность жанра. Слабость такую имеют, как простые люди, так и олигархи.

Играют ли «Академики» для народа? Интересны ли им проблемы народа? Двери филармонии приоткрыты для всех. Но элитарность уже предполагает некую отчуждённость. С народом классика сближается, лабая на презентациях и приёмах, вечеринках и банкетах где-нибудь в фойе. Фоном звучит. Как радио на кухне. Пока народ аперитивчик на грудь принимает, да с нужными людями языками трёкает. Сами музыканты называют такую работу халтурой. И этим всё сказано. Но деньги нынче решают всё. В наше время именно халтура кормит. И дороже всего стоит то, что ничего не стоит.

Может, мой вопрос покажется вам диким, но любят ли «Академики» музыку? На первый взгляд – конечно, да! Но с другой стороны, это их работа. Ежедневный труд. Их День сурка. Любой профессионал, ремесленник проиграет любителю с точки зрения эмоций, искренних чувств и простой радости от процесса. Потому что для любителя музыка – не работа. Хобби. Добровольное увлечение, страсть. Хобби – всегда праздник. Оно наполняет жизнь смыслом. Работа - оплачиваемая необходимость.

Возьмём для примера Симфонический оркестр. Каждый музыкант играет точно по нотам. Шаг в сторону – расстрел. Получает ли он удовольствие от музыки? От того, что складывается в целом? Представьте себе трибуну. На ней сидят люди, и каждый держит в руках полотнище определённого цвета. В нужный момент, по команде он эту свою тряпицу поднимает вверх. Держит некоторое количество времени над собой, а потом опускает. И так в течение полутора часов. Команда – поднятие. Команда – поднятие. Однообразная работа, которая требует сосредоточенности. В это время зрители на противоположной трибуне лицезреют удивительные картины, сменяющие одна другую. Они получают эстетическое наслаждение, эмоции.
Так вот каждый из тех, кто поднимает флажки, не видит, что рождается в целом. Он выполняет маленькую часть большой работы. Является винтиком сложного механизма. Удовольствия у винтика я, думаю, минимум. Оценивать что-то ему особо некогда. Да и не зачем. Нужно делать своё дело. Чётко. Точно. Иначе, развалится общая картина. А зрители испытывают восторг.

Так мне видится и работа музыкантов в оркестре. Все они умницы. У всех за спиной консерватория. Перед глазами – ноты. Но каждый из них - маленькая частичка, подчинённая интересам целого. Существо подневольное. Себе не принадлежащее.
Так что же получается? Те, кто играют нам музыку, сами ничего не испытывают? Всю свою жизнь они кладут на овладение языком музыки, приносят в жертву собственное удовольствие, чтобы мы с вами могли воистину насладиться и услышать её красоту и прелесть?! Думаю, не всё так страшно. Но доля правды в моём предположении есть.

Дальше пойдём. Джаз. Может, это и музыка для народа. Но уж точно не для нашего. Джазовый круг ещё более узкий, чем академический. «Как птенцы из гнезда мы выпали». Так можно сказать о джазовых игрунах, бросивших классического родителя. Но в главном они от Академиков не далеко ушли. Это музыка для музыкантов и приближенных к ним сотоварищей.

Рок – это дело молодых. Это – протест. Потому что – это дело молодых. А молодых хлебом не корми, дай попротестовать. В восьмидесятые так и было! Но сейчас всё иначе.
Рок-музыка цепляла народ потому, что её играли люди из народа. Простые ребята. Дочки и сыновья спальных районов, коммуналок, хрущёвок больших и малых городов. Играли, как умели, но с душой. В этой музыке был смысл. Рок-музыка зиждется на авторах, на личностях. За каждой группой обязательно стоит один (два) лидер (автор).

Что есть рок сегодня? Кто его слушает? Интересны ли ему интересы народа?
Сегодня протестовать не прикольно. Когда можно говорить обо всём, то сразу, не хочется. Протестовать тянет тогда, когда нельзя. А так скучно. Рок сегодня – это гибрид шансона и попсы. Поёт он всё о той же любви, и прикалывается по мелочам.
Рок – это музыка молодых! Сейчас – скорее развлекательная, нежели оппозиционная. А значит, соратница попсы. То есть попса и есть. И по замашкам. И по аранжировкам. И по темам. Охватывает некоторую часть молодёжи. Преимущественно женскую. Подростковую. И младше. Собственно, как и попса. Его сводная сестричка.
Если рок слушают взрослые люди, значит, они слушают старый рок. Музыку своей молодости. Именно поэтому еще живы те группы, с которых всё начиналось. Всё было впервые и вновь. По большому счёту им бы надо повесить гитару на крючок и уйти в тренеры. Потому что рок - дело молодых. Но легко сказать – уйти. Тем более, когда платят. Пока есть спрос – надо петь.

Попса. Или популярная музыка. Музыка развлекающая. Это её задача. И неча её ругать за то, что она должна делать. За то, что ей назначено судьбой. Ругать её можно только за то, как она это делает. Для народа она поёт? Несомненно. И про любовь. И про морковь. И про секс. И про беременность. Про всё. И под водочку. И под селёдочку.
Эстрадный продюсер тем и занимается, что вынюхивает, высматривает, изучает, что народу нужно. Чем он дышит. И строчит песни. Конечно, не сам. Делает он это не своими руками. Он нанимает специально обученных композиторов, поэтов.
Артист в данном случае лишь Исполнитель воли и задумки Хозяина. Если продюсер талантливый, то его подопечный – Звезда. У такого артиста всегда будет репертуар, концерты, фотоссесии и материальная стабильность. Но у такого артиста никогда не будет собственного мнения. А как только оно появится, он либо уйдёт от хозяина, заплатив страшные издержки, либо сам потеряет работу.
Но, как помнится, разговор наш шёл об искренности. Так вот с этой точки зрения популярная музыка – музыка спланированная, придуманная. Это не хорошо и не плохо. Родителей не выбирают. Это её судьба.

Эстрадный жанр предполагает эффектную подачу. Он, как никто другой знает, что такое сценический имидж и костюм. Попса из кожи вон лезет, чтобы выделиться. Запомниться, произвести впечатление. Это барды выходят на сцену в том, в чём спали в поезде на верхней полке. И шансон - в тёмном неброском костюмчике. Главное, чтоб цепА золотая и печаточка на руке. Попса появляется в перьях, блёсках, кружевах и рюшках. Вываливает наружу всё, что имеет в арсенале, природное и наращенное: оголит, если надо, обтянет, если потребуется и распушит, коли будет мало.

Попса – внешний жанр. Имидж, придуманный образ, для неё – кормилец, отец родной. И здесь уже кроется неправда. Обман, обращённый к зрителю. Чтобы его зрителя привлечь. Завлечь. Увести. Уложить с собой в постель, если хотите. Вот такой парадокс.
Попса – это женщина. Обольщающая. Яркая. И ей не обязательно быть умной. И совсем не нужно быть многословной. Её задача - нравиться. И только. Ей нужно быть эффектной, красивой. И делать всё возможное и невозможное, чтобы эта красота не померкла. Даже в шестьдесят лет. Поэтому и мужчины, поющие на эстраде так похожи на женщин. С попсой поведёшься, ещё не того наберёшься.

Поп-музыка нынче – территория золотой молодёжи, любовниц и жён сильных мира сего. Это дорогое удовольствие. Обычному человеку оно не по карману. Человеку из народа, чтобы выбиться в звёзды, боюсь, придётся спуститься в ад, чтобы заплатить за это счастье.
Давайте взглянем на доску Почёта отечественной популярной музыки. Там простых имён нет. И Филипп Бедросович не простой парень. (Но на своём месте. Камень бросить не могу). И Дима Маликов. Честь ему и хвала. И Пресняков. И Агутин. И Варум. Всё дети своих состоявшихся на эстраде родителей. И Кристина Орбакайте. Природа их не обделила. А даже наоборот. Поэтому всё честь по чести.
Если у меня были бы дети, а я имела бы статус, связи и возможности, то, несомненно, помогала бы им, чем могла. А кому помогать, как не своим детям?! И Стас Пьеха – молодец. И Ваня Ургант – красавчег! Что уж тут говорить. Не поспоришь. Только вот шансов у простых и талантливых ребят практически не остаётся. Им тягаться со звёздными детьми трудно. Повезёт единицам. Самым выносливым и удачливым дворнягам.

Сейчас попса - элитный колледж для детей состоятельных родителей. И по большей части - подиум для чьих-то женщин. Место, где можно показать себя во всей красе. Ну а то, что ещё петь надо, так это такая ерунда! Голос вам на любой студии нарисуют в лучшем виде.
Попса Ивановна Гламурная. Богатая и золотая. И, конечно, далёкая от народа. А зачем ей народ? Ей нужны только его кошельки. И ручки. Ну, где же ваши ручки! Чтобы он ей хлопал, хлопал и рукоплескал.
В попсе есть Личности. И это её главный козырь. Есть мастера жанра, звёзды. Тогда и полные залы. И заработки. Но личность – она в любом жанре личность. И гордость его. И оправдание.
Попсу слушает молодёжь. Девочки маленькие. Которые тоже мечтают найти себе богатых мужей. Чтобы также петь. Танцевать. Ничего не делать и красиво жить. Остальных на эту дешёвку не купишь.
Настоящие мужики слушают другие песни. Мужские. Суровые и простые. Одним словом, шансон.

Шансон – мужская песня. В шансоне женщин-исполнительниц мало. Так, для разнообразия. Серьёзно к ним не относятся. (А где к ним серьёзно относятся?). Но шансон любят и женщины. Потому что шансон поют настоящие мужики. С нормальными мужскими прокуренными голосами. Не хлюпики какие. Вот вам и ответ.
Вот тут мы к шансону и подобрались. К его, так сказать, феномену.

Дворовая песня понятна всем. Она душа народа. Городская душа. Деревни-то уже нет. Нет и тех народных напевов, что рождала земля русская. Фольклорные коллективы, конечно, существуют. Но настоящая народная песня интересна только специалистам, да иностранцам. А всё, что приплясывает, да притопывает сегодня по телевизору под гармошку и балалайку наперевес – чистой воды попса. Поэтому и цена ей полкопейки.

Сколько наш народ не приучали к хорошей поэзии, к музыке (советские песни написаны высококлассными композиторами и поэтами); сколько не подтягивали к хорошему вкусу барды и Эльдар Рязанов - тщетно. Народ говорит на другом языке. Язык народа – шансон. Музыка под водочку. Потому что, когда русскому человеку хорошо – он поёт. Когда ему плохо – он поёт. Пьёт и поёт. И анекдоты похабные травит.

Популярность группы «Ленинград» (Это не шансон. Хотя как посмотреть) – яркий тому пример. Группа «Ленинград» – одна из самых востребованных на корпоративных гулянках команд. И хоть в эфирах её нет (а это популярности только на руку), спрос она имеет колоссальный. Потому как после третьего стакана группа «Ленинград» – это вам всё в одном флаконе – и горе и радость, и похабный анекдот.
Кстати, вот, где попса с шансоном на узкой тропиночке встречается - на заказниках и корпоратах. Тут вместе и Киркоров и «Ленинград» и Стас Михайлов и Басков. Попса на разогреве. А уже, когда клиент дошёл до кондиции – Шансон.

Куда мы шли оттянуться в советские времена? Правильно, в ресторан. Какая музыка звучала в ресторанах? Правильно – всякая. Всё что популярно, от эстрады до Мурки. Сейчас ресторан вышел на большую сцену. И стал называться шансоном.

За каждой песней шансона стоит человек из народа. Большая часть наших людей академиев не заканчивала. Поэтому в шансоне и тексты бесхитростные, незамысловатые и мелодии простые: без синкоп и сложных размеров - без выпендрёжа. Однообразные, как наша жизнь.

Почему человек поёт? Чем вызвана эта потребность? В горе, в радости. Затянуть, заголосить… Растянуть меха гармошки… А ведь песня – это Молитва. Мы песней с Богом разговариваем, душу открываем. Солнцем её освещаем. Очищаемся. И в этом благом деле каждый находит свои слова. Пусть корявые, пусть нестройные. Но честные. А когда они специально придуманы, гладко сказаны, и вам в рот с ложечки подаются, вам хочется эту руку дающую в сторонку отвести. Как минимум. А вот, когда поют так, как будто вы сами сказали, то и подпеть хочется.

Вот в этой части мне всё понятно. И здесь я соглашусь, что шансон попсе не товарищ. У попсы молитвы спродюсированные, срежисированные, ангажированные. У шансона – без прикрас. Но остановимся поподробнее на том самом моменте, когда дворовая песня, рожденная в подъездах, в комнатках общежитий, на прокуренных кухнях - выходит на сцену. Сначала малую. Потом большую и теперь - очень большую. И тут неувязочка. Во дворе – искренность была априори. А на стадионах, да за деньги, да ещё и немалые – большой вопрос.
Шансон – это бизнес. Огромный бизнес. А где бизнес, какая может быть искренность? Только желание заработать. Поэтому, простите.

То, что становится массовым, всегда вызывает вопрос. С точки зрения подлинности. Ведь где массово, там и денежно. Помните, взлёт Земфиры. Поголовное помешательство страны на её музыке. Это было как глоток свежего воздуха. Как глоток правды. Откровение нации. Все от мала до велика поверили ей, полюбили её. И было за что. Но невозможно рождать песню за песней. И всё на разрыв. И всё из сердца. Как бы не хотелось этого продюсерам и публике. Это ж вам не блинчики печь. Творчество заканчивается там, где начинаются большие деньги. И Земфира ушла в тень. Ещё раз доказав свою гениальность. Свою исключительность. Но такие люди, как она – редкость. Их единицы. Единица.

Сейчас, когда шансон в фаворе, на коне, крышуются у него многие. И барды не брезгуют, и эстрада руку жмёт, и рокеры подпевают и вот даже солист Большого - большой мастер на это дело. И не прочь бы. Да только мама не велит.
По радио Шансон и всем пришансоненным станциям крутят всё, что ни попадя. Послушав их эфиры, понять, что такое шансон – трудно. И Пугачёва тут и Апина и Газманов. И «гранитный камушек» и Макаревич. Все!
Как они там оказались? Сами пришли? Напросились? Или добрый дядя разглядел в их творчестве шансоновскую душу и любезно пригласил к общему столу? Не знаю, что было первым - деньги или стулья. Но факт остается фактом. Теперь все поют шансон. Потому что народное направление. Поднимите руку, кто НЕ хочет быть народным артистом?

Радио Шансон – это бизнес. И не говорите мне, что туда берут всех, кто вписывается в формат жанра. Ждут ли там молодых и талантливых? Ждут. Но не с пустыми руками. Поэтому, когда я смотрю концерты нашего шансона, а потом наблюдаю за кулисами, как он делит бабки, я удивляюсь вам, люди, что вас всё это трогает. И вы во всё это искренне верите. В том числе и вы, господин Максимков.

Напомню, что основные песенные жанры – это эстрада, рок, авторская песня, шансон. Слово для всех них – важная составляющая. И если ещё десяток лет назад их можно было легко отличить друг от друга. И без ошибок разложить по своим полкам. Теперь вы замучаетесь, определяя жанр, в котором артист работает. «По замашкам вроде фраер. Но точно не фраер».

Так же как жизнь стремится к унисексу. Так и жанры к глобализации. Представьте коммунальную квартиру. Три отдельных комнаты. Самая большая – шансон. Раза в два поменьше – попса. Ещё меньше – рок. И на кухне – барды. Живут они вместе. Кушают вместе. И практически из одного корыта. Ходят друг к другу в гости. А то и остаются жить. Лучшие условия у шансона. Поэтому к нему норовят и не брезгуют и рокеры и попса и барды хаживать, харчеваться и за жизнь поговорить.
Шансон всех принимает. Он же парень хлебосольный. Это остальные ему своё «фи» любят демонстрировать. Происхождением попрекнуть. «Кю» публично высказать! А он то – пожалуйста. Заходите, присаживайтесь к нашему столу. Чем, как говорится, бог послал. И вот тут у всех лицо вытягивается, от изобилия, которое ниспослано сегодня шансону в материальном эквиваленте.

Там где бизнес и большие деньги, говорить об искренности сложно. Мне трудно поверить в свободу творчества, которое высоко оплачивается. К тому же в этом жанре появилось много подделок. Да, есть личности. Как в любом жанре. Но подделок, дешёвок – куча кучная. И опять потому, что модное направление. Заработать даёт.

Придраться к шансону с точки зрения «одёжки» сейчас нельзя. С ним сотрудничают первоклассные аранжировщики и музыканты. А почему не работать, когда хорошо платят. У шансона вкусные, профессиональные фонограммы. Да, чаще аранжировка интересней самого материала. И только благодаря ей песня как-то слушается. Это вариант, когда фантик дороже конфетки. Но это и в попсе случается. Причём на каждом шагу.
Только время нынче внешнее. Мы ведь, потребители. Глубоко не копаем. Некогда. Хватаем, что на виду, на поверхности и дальше бежим. А поскольку всего много, то, что подсунули нам, то и взяли. И лучше попроще, чтоб не думать. Своих проблем хватает. И шансон с этой точки зрения – лучшее музыкальное «чтиво». Про любовь – поёт! Про справедливость – а как же! Про тюрьму! Про друга, подругу, про кошку и собаку, про всё то, на что у других жанров или руки не доходят, или гордость не позволяет.

Музыка должна быть всякая. На этом я категорически настаиваю. Я не говорю, что шансон – это плохо. Я лишь пытаюсь разобраться во времени и людях, которые избрали своим языком Молитвы шансон. Я пытаюсь понять народ, время, страну. А значит и себя.
В разное время тот или иной жанр вырывался вперёд, доминировал. Когда-то это была эстрада. Причём профессиональная. Другой просто не существовало. Потом была авторская песня. Потом рок. Теперь шансон.

Но, я думаю, всё началось гораздо раньше. Предпосылки шансономании нужно искать в советском времени. Давайте, вспомним хит прошлых лет - Индийское кино. С песнями, танцами, драками, изменами, и, конечно, любовью. Эти слащавые мелодрамы завоевали сердца русских людей (если быть точнее, женщин) в тяжёлые для страны времена (времена у нас всегда тяжёлые). Русский народ рыдал. Смотрел и рыдал. Индийские страсти были ему ближе советских пропагандистских лозунгов и гениальности Тарковского.

Потом на наш рынок хлынули сериалы. Мыльные оперы. Где незамысловатый мексиканский сюжет был растянут на долгие серии и, соответственно, годы. Народ прилип к экранам телевизоров, забыв о политике, экономических трудностях. На то и был тонкий расчёт и отвлекающий маневр власть имущих.
В мыльной опере как в шансоне - простой сюжет, жизненная история: любовь, морковь, страсти, мордасти, зло и справедливость, которая торжествует. Зачем народу смотреть и слушать гламурный глянцевый разврат, который кроме злобы ничего не рождает. И не издевательство ли дразнить людей, пребывающих в нищете, дорогими шмотками, трехэтажными особняками, бассейнами и автомобилями?! Зачем махать красной тряпкой перед лицом народа?! Ведь он не дурак, понимает, что если кому-то очень хорошо живётся, то только за счёт тех, кому очень плохо приходится. Поэтому всё, что ему, народу, сегодня остаётся – слушать шансон.

Песней мы обращаемся к нему - Отцу нашему. А Отцу нашему все любы. Ему всё равно олигарх вы или бездомный; профессионал вы или любитель, поёте вы шансон или рок. Ему не всё равно, кривите вы душой или нет.

Елена Гудкова
____________________________________________________________________________________

Раз сосулька, два сосулька - будет весело!

Известный Актёр написал открытое письмо Губернатору: уходите, коль не можете убрать снег в городе! Письмо стало достоянием общественности. Ведь Актёр-то известный. Это, когда мы жалуемся, нас не слышат. Нас даже не слушают. Слуги народа. Призванные работать, чтобы нам с вами жилось лучше и лучше. (На деле, конечно, всё наоборот. Им всё лучше и лучше. За счёт того, что нам всё хуже и хуже).

Нет, оно, конечно, правильно! Справедливо! Снег не убирается. А я вот тут пытаюсь припомнить те далёкие времена, когда снег выпадал каждый божий год. Как по графику. И мы ещё были самым лыжным городом страны. Тренировались, бегали на беговых лыжах. (Уточняю, потому что есть ещё горные, роликовые и прочие).

Я лично состояла в детской спортивной школе, гордилась землячкой Раисой Сметаниной и хотела, как она победить на Олимпиаде. Снег тогда убирался? Да вроде не помню, чтобы мы обсуждали уборку снега на улицах. Да, машин было меньше. И дорог тоже. Во дворах копошились дворники. И все понимали, что раз зима, значит – снег. Это нормально. Так заведено природой. И надо с этим мириться. И благодарно принимать.

Играть в снежки, лепить бабу, кататься на санях. Валяться, чистить ковры и коврики, гулять по хрустящему снежку и дышать морозным свежим воздухом. Грызть сосульки, в конце концов! Что мы радостно и делали! А теперь, значит - убрать! Как враждебный элемент, мешающий комфорту. Изнежились мы, друзья. Цивилизацией избаловались.

Вы за город выберитесь, там снежное царство! И каждый сам дорожку к своему домику прокладывает. А как же. Не Матвиенко же вызывать с лопатой? Нет, лучше Путина. У нас ведь чуть что, какая проблема, премьер приезжает и решает. Он ведь Бэтмэн всея Руси. И сосульки раньше висели. И падали с крыши. И люди падали. И калечились. Всё было. Только не было такой категорической уверенности, что кто-то в этом виноват. И нам должен.

Неожиданно он этот снег свалился. Два последних года сыпет, как из ведра. Подлец! Нам в тёпленьких машинках не проехать. А пешеходам не пройти. Из-за машинок, которые по тротуарам как по Невскому гоняют. Я чиновника не оправдываю. Я власти не защищаю. Они и, впрямь, расслабились. До этого ничего делать не надо было, только деньги получать. А тут работать приходится. А они за долгие годы бесснежья разучились, забыли, как снег выглядит и как с ним бороться.

Вчера в нашем дворе тракторишка такой щупленький силился, пыхтел, разгребал завалы. Тяжеловато ему приходилось. Но кое-как расчистил дорожку перед домом. По коллективной просьбе жильцов. Теперь только перед нашим домом пройти можно, соседние дома отрезаны снегом. И даже с крыши дома снег и сосульки убрали. (Вот уж кто-то попросил хорошо. Или пригрозил. У нас это почти одно и то же). Долбили так, что мой потолок из последних сил держался. Еще бы чуть-чуть и осталась бы я без крыши над головой. Зато без сосулек. Сосульки скололи. Вандалы эти, снегоочистители! Сосулькоубиратели!

Рябинка, бедная моя, красавица, под окном, круглый год глаз радовала. Летом зеленью, зимой гроздьями красными. Её ещё в прошлом году изувечили. Разломали глыбами льда, что с крыши скидывали без оглядки и разбору. Надо вам сосульки сколоть – получите!

В этот раз её добили. Живого места не осталось. Неужели нельзя добрые дела делать, не причиняя зла? Или нам только такой путь уготован? Как в анекдоте. Доктор, у меня живот болит. Вот вам таблетка от живота. Только она плохо действует на почки, поэтому вот вам таблетка от почек, только она плохо действует на сердце, поэтому вот вам ещё таблетка … и так до бесконечности!

Равнодушие вокруг! Страшное холодное равнодушие! Вот его как убрать? Каким трактором, какой лопатой расчистить души человеческие. Машину под окнами сосулькой повредили, так за неё хозяин вступился. Устроил разбойное нападение на жилконтору! А за деревья кто вступится? Рябину-то не вернёшь. Столько лет росла. Радовала. Уснула на зиму. И не проснулась.

Я давеча поскользнулась и упала. Со всей дури. С двумя сумками. Ба-бах! Жуть! Прямо на выходе из магазина. Хоть бы один подошёл, помог встать. Сама кое-как поднялась, продукты разбежавшиеся в кучу собрала и, прихрамывая, пошла восвояси. Это только мои проблемы. Сама упала. Сама встала. Сама пошла. («Сама, сама, сама…». Помните, знаменитую фразу из фильма «Вокзал для двоих»).
Не Матвиенко же звонить!
Можно, конечно, на директора магазина в суд подать? Что не посыпал песочком дорожку перед входом. Ой, не одна я на этом пятачке ноги по льду раскидывала! Да, хороший хозяин, дорожку расчистил бы и песочку накидал. А много ли у нас хороших хозяев? Ведь продавцу важно продать товар, да подороже. Что дальше с вами будет ему всё равно. И даже, если вы в знак протеста больше в его магазин не придёте, он особо не расстроится. Придут другие. В суд, конечно, не пошла. Куда мне с ушибленной ногой по судам шляться. Тут ведь одним заходом дело не кончится. Половину жизни своей положу, а правды не найду.
И мне поделом. Нужно внимательней быть, под ноги смотреть. Потому что зима. Скользко.

Ещё в школе нас учили, что ходить под окнами домов опасно. Зимой - сосульки. Круглый год – люди. Покалечат и глазом не моргнут. Дорогие сограждане любят покидаться, чем не попадя. Ради забавы, так сказать, шутки для. Вот недавно колесо сбросили, и человека нет. Шёл себе, никого не трогал. Отправился в мир иной и даже не понял, что произошло. За что?!! А вы про сосульки. Да наши люди пострашнее всех сосулек вместе взятых будут. Их поведение порой умом не понять и аршином не измерить.
Я вот навсегда научена под окнами не ходить. Даже, если путь короче, даже, если сосулек нет, потому что лето. И окна закрыты, потому что холодно. Вот так шла однажды. И вдруг за спиной – бах! Оборачиваясь, прямо у моей пятки - деревянный ящик с землей. Один шаг раньше, и я бы эти строчки вам сейчас не писала. От старости ли этот ящик свалился. От тяжести ли. Или кто помог ему. Не знаю. И не узнаю никогда. Случилось. Спасибо, Господи, что жива. Спасибо за урок. Больше под окнами не гуляю. Сосульки не провоцирую. Приключений не ищу.
И вы не нарывайтесь. Не играйте с сосульками. В Русскую рулетку. Помните, что бережёного Бог бережет.
Сколько раз я наблюдала. Висит лента оградительная. Предупредительная. Не ходите! Опасно! Два человека обойдут. Третий обязательно полезет напролом. За ним и остальные. Ну, ничего ведь не случилось!?

Дворников не вижу. Не встречаю. Может, их и нет. Ну не прячутся же они специально от меня. Если бы ранним утром работали, так были бы видны результаты работы. А так не результатов, ни дворников. Я и уборщицу-то в подъезде видела один раз за два года. Она на пятом этаже воду из ведра вылила, а дальше погнала её вниз по лестнице на первый. Серой грубой тряпкой, продетой сквозь швабру. Больше к нашему подъезду никто не притронулся.

Так может, мы власти ругаем, ругаем, а у них работать не кому. Никто не хочет снег убирать за такие деньги. Полы мыть в подъездах! Может, пора объявлять всеобщую мобилизацию на коммунальные работы. И жильё дворникам давать за выслугу лет. Я бы первая в дворники пошла. Пусть меня научат! Честно, всё бы бросила, песни писать, концерты давать, если бы мне пообещали, что через пять лет ударного дворницкого труда я получу квартиру. И пусть не в собственность. Но так, чтоб я могла в ней пожизненно проживать. Правда, сейчас дворниками всё больше приезжие промышляют. И они-то этой возможностью воспользуются по полной программе. И потом весь аул к себе в однокомнатную хрущёвку перевезут. Вот и какой выход?!.

Не знаю, право. Знала бы, вышла бы уже давно. Одно понимаю, не любим мы землю, на которой живём. Не свои законные метры и гектары, отсечённые высоким забором, а этот город, эту страну, которая волей судьбы стала нашей Родиной. Мы её не выбирали. Так ведь и она нас тоже. Мы, такие беспредельщики, ей тоже по случаю достались.

Все жители моего подъезда выходят курить на площадку, потому что домашних своих берегут. Дымят у нас на каждом этаже без перерыва. Только один покурил, другой выползает. И хоть я не курю, я свою немалую дозу получаю, потому что просачивается дым Отечества сквозь многочисленные щели жилища.

Куда бы вы думали, соседи мои дорогие окурки кидают. Правильно. На улицу. На козырёк подъезда. Забава у них такая. Этот козырёк, еле выдерживает кучу этого хлама. И когда-нибудь, настанет час, рухнет. И хорошо если на того самого заядлого курильщика, так нет, на абсолютно невинного случайного прохожего. Как это обычно бывает.
Замечание сделала. Стали банки металлические ставить и туда хабарики бросать. Начались пожары. Стала бегать горящие банки водой тушить. Сделала замечание. Стали снова на козырёк окурки бросать. А чтобы с собой забрать?! И дома - в ведро. Ну, неужели нельзя по человечески?

Кстати, по поводу ведра, пардон, помойного. Не знаю, как у вас. А у нас его принято на площадку выставлять. Дома-то попахивает. На помойку нести лень. Нужно одеться, а некоторым ещё и накраситься, чтобы пять метров по улице пройти! В коридоре, на ничьей территории - прекрасная перевалочная база. Отстойник.

Отстойник он в наших мозгах. Ведь это прямое неуважение ко всем окружающим. Это бескультурье наше буйным цветом цветущее.
Ко мне гости пришли, я свет в подъезде вырубила. Мне проще было сказать, что лампочка перегорела, чем эти пакеты демонстрировать. Неделями простаивают, мух плодят. Они, мухи, у нас круглогодичные. Им в спячку уходить нет резона. Тепло и кусок хлеба у них всегда имеются. Вот такая культур-мультур.

А замечание нашему человеку сделать, это только себе врага нажить. Он, наш человек, вместо того, чтобы признать ошибку, извиниться, мстить вам начнёт. За правду. И ваши проблемы увеличатся с геометрической прогрессией. И окурки, и отходы вам потом раем покажутся. И кучу наложить под дверью могут. И дверь изрезать и, конечно, слово неприличное нацарапать. Это так сказать, наше национальное.

Так вот с этим как быть? Тоже Матвиенко виновата? Помните, как в детстве. Вас спрашивают: Кто это сделал!? Кто игрушки не убрал! А вы тут же, не задумываясь: папа.
Любой другой, только не вы. Вот такая детская болезнь крутизны.

Один у меня вопрос. Почему другие живут хорошо?! А у нас не получается! Поговорка «Хорошо там, где нас нет» справедлива. Но только с той точки зрения, что хорошо им исключительно потому, что нас нет рядом. Были бы мы с ними, пришёл бы их благополучию конец. Кердык полный настал. Ведь мы созданы для того, чтобы разрушить всё до основанья, а затем… Гори всё синим пламенем. «После меня хоть потом». Это тоже наше национальное.

Когда все живут по общим правилам, есть порядок. Пример тому – Америка. В Америке законы работают. Для всех одинаково. И звезду Голливудскую к исправительным работам приговорить могут и президента привлечь за недостойное поведение. У нас такого нет. И вряд ли будет. У кого есть деньги и власть, тому закон не писан. Если у нас с вами завтра Президент сменится, всё… Страну трясти начнет. Паники не избежать. Потому что неизвестно, куда новой метле мести заблагорассудится. А если в Америке Президент поменяется, Америка даже не заметит. Будет продолжать жить по своим законам. Американцам по большому счёту, по барабану, кто у руля. Они уже давно на автопилоте.
Мы живём, как Царь велит. И слишком много от этого Царя в нашей жизни зависит.

Вот говорят, что мы русские – нигилисты. У нас, мол, на генетическом уровне на законы аллергия. Не можем мы жить по строго установленным правилам. У нас в крови - нарушать. Такое официальное научное оправдание нашей безответственности и беспределу.

С одной стороны, может так и есть. Возможно, к нам какая-нибудь лишняя хромосома приклеилась. Во время, к примеру, татаро-монгольского ига. И вот сидит она в нас, и нашу широкую русскую душу изнутри поедом ест, а та не справляясь с эмоциями, уходит то в запой, то в драку и всё нарушить норовит. Нарывается, одним словом. Или может, не хватает нам одной хромосомы, той самой, которая за порядок в голове отвечает.
Ведь даже прыщ просто так на носу не вскакивает. На всё есть свои причины.

И как у нас жить не нарушая, тоже большой вопрос. Мы тут с приятельницей на светофоре остановились. Ждём зелёного, как законопослушные граждане. Долго ждём. Светофор ноль эмоций, фунт презрения. Народ начинает группками нарушать, дорогу перебегать, раздражая автомобилистов. Ну, это-то не удивительно, пешеход - он вечный раздражитель автолюбителя. Мы стоим. Ждём зелёный. Вырабатываем силу воли по законопослушанию. Светофор непоколебим. То ли завис, то ли издевается. И от содеянного краснеет. Такой, знаете ли, совестливый. Народ перебежками, перебежками переправляется на другую сторону. Мы стоим. Смотрим с презрением. Мол, вот что суетятся! Создают аварийную обстановку. А мороз меж тем крепчает. Ветер усиливается. Вечереет. И домой хочется. Через полчаса наше терпение лопнуло. Мы уподобились всем остальным несознательным. Нарушили. И чуть живые нырнули в метро. И я подумала, кто умнее-то был? Мы или те, кто уже давно дома, в тепле, чаёк с мёдом попивают?

А снег всё падает и падает. Лёгкий, красивый, белый… И вечером от него светлей. И мороз как будто мягче. И красота вокруг. Удивительная красота.. Машины спят, как медведи в берлогах. Позабытые позаброшенные. Видят сны. Их объезжают одинокие неторопливые лыжники. А вот кто-то лепит снежную бабу. Какой-то молодой папашка со своим очаровательным маленьким сыном. Ну, хоть кому-то снег в радость…

Елена Гудкова
_____________________________________________________________________________________

Размышления вокруг да около бардовской песни

Меня все называют бардом. Все, кроме бардов. Я и, правда, не бард. Я просто пишу песни и сама их исполняю. Я - автор-исполнитель. Так будет честнее. Занимаюсь я этим уже 25 лет. 20 лет выступаю на профессиональной сцене. И уже только поэтому - не бард. Для барда написание песен – сопутствующий вид деятельности. Делают они это исключительно в свободное от рутины время.
В Интернете обнаружила я обращение Вероники Долиной ко всем братьям и сёстрам по цеху, а также к сочувствующей бардам публике по поводу программы Швыдкого на телеканале Культура. Обращение гневное. Пронизанное болью за незаслуженно униженных коллег. Потом нашла я и посмотрела саму программу. Но к удивлению своему, ничего страшного в ней не обнаружила. Кинул Швыдкой своим гостям кость- вопрос – что есть сейчас бардовская песня? Кому она нужна? Может, лишь самим бардам? Мол, время её прошло? Эдакую провокацию зафутболил прямо в зрителей?
А Татьяна Устинова бойко кинулась защищать униженный и оскорблённый жанр. Оппонент её (не помню, честно, кто это и был) – ей оппонировать начал. Татьяну-то Устинову я знаю. Она ж известный бард. А вот визави её мне не знаком. И началась обыкновенная партия в пинг-понг. По всем законам телешоу. К финалу все остались при своих мнениях. И с чего начали, к тому и пришли. В общем, всё, как обычно. И на что тут обижаться?
Кто же умаляет величие наших прославленных бардов? Кто же оспаривает талант Высоцкого, Окуджавы, Визбора, да и Розенбаума, да и Митяева и Вероники Долиной, конечно! Имён достойных много. Никто не посягает на святое. Речь идёт об очевидных вещах. Сейчас бардовская песня сдала свои позиции, не владеет умами и душами людей и существует, как субкультура. Доказательства? Плиз.

Кто у нас сейчас собирает залы? Стадионы?! Шансон. Эстрада. Но никак не барды. Это факт. А если и ходит зритель на бардовские концерты, только лишь на те, где в афише заявлены звёздные имена. «Песни нашего века» – абсолютно коммерческий проект. Перепевающий бардовские нетленки. Пока есть ещё на них спрос. Идут на эти концерты люди, чтобы вспомнить годы младые. Это факт. А новые имена никому не нужны. Их много. Новых имён. Сейчас песни только ленивый не пишет. И много хороших талантливых авторов. Да только не нужны они никому. Ни зрителю. Ни мэтрам.

И пробиться у них шансов мало. Если думаете, что, разместив песни в Интернете, на утро проснётесь знаменитым, то расслабьтесь. Интернет – это огромный склад информации. И чтобы найти вас в этих катакомбах, надо очень постараться. И, прежде всего вам. Размещая ссылки на себя. Повышая рейтинги. Причём, ежедневно. В общем, нужно заниматься собственной раскруткой на кустарном уровне. Который чаще всего ни к чему не приводит. Случаются отдельные прорывы, доходящие до Москвы и даже до Евровидения. Но это скорее исключение из правил.

Фестивали и конкурсы? Ой, не давите на больной мозоль! Я, каждый раз надеюсь, что вот этот конкурс, нет, ну вот этот точно будет честный! И всякий раз убеждаюсь, что конкурс, он и у бардов – большая лажа. С одной стороны, вроде все кричат: «Алло, мы ищем таланты»! С другой стороны, никто вас тут не ждёт и так сразу к корыту не пустит. Э, нет, молодой и борзый. А ты поезди, помытарься. С людьми нужными пообщайся и водки попей. А потом эти люди подумают, пустить тебя в узкий круг избранных или нет. И тут у вас два пути. Принять правила игры. Где подмазать, где подпеть в унисон, али втОрой. Либо плюнуть на всё это дело и пойти своей дорогой. Что изначально правильно. Единомышленников и друзей настоящих в творческой среде мало. Кто искренне за вас радуется? Оглянитесь вокруг…. Вы одиноки на этой перенаселённой планете.

Кто-то упрямо пробивает стену лбом. Ставит себе конкретную цель и вырывает столь желанное звание лауреата. Ну а потом, звание к званию. Как деньги к деньгам. Когда клан дал зелёный свет, тут уж статус вас значительно повысится. Но станут ли от этого ваши песни лучше? И соответствуют ли фестивальные ордена на груди барда величине его таланта? А вот гонорар очень даже соответствует. Прямо пропорционален он количеству регалий.

Задалась я вопросом…. А для чего вообще эти конкурсы проводятся? Что они дают? Встретила как-то в Москве Андрюшу Кучумова. Вместе работали в Ленконцерте в авторском отделе. Он откровенно заявил, что давно лауреат Груши, только ничего это ровным счётом в его жизнь не привнесло. Ни новых зрителей. Ни новых концертов. Ни почёта, ни уважения. Чтобы пробиться в бардовской среде, нужно тусоваться. Постоянно общаться с людями. Мелькать. Мельтешить. Ездить. Быть на виду. Под рукой. И тогда, глядишь, может, когда сгодишься. Подвернёшься в нужный момент под руку.
Невольно вспоминаю знаменитую фразу из повести «ЧП районного масштаба» - «Я, между прочим, в комсомоле печенкой работаю»! Здесь что-то похожее. Много, однако, нужно выпить, чтобы на бардовский Олимп взойти. Это, кстати, наша российская универсальная схема восхождения. На любые высоты.

Становится ли известным бард после конкурса? Я вас умоляю. Тогда зачем эти конкурсы? Чтобы получить красные штаны. Самому стать членом жюри… Ездить на фестивали. Сначала на мелкие, региональные. Трясти там своими медалями. Чтобы все вокруг вас вертелись. В глаза с надеждой заглядывали. А потом уж гляди и до больших конкурсов недалеко. Дослужиться. Ну, а что же творчество? Песни?

Вот сидела я на одном таком конкурсе и представляла. Визбора или Окуджаву в качестве участников. Вот пришли бы они показать свои песни важному жюри. Ну, во-первых, ни за что бы не пришли. Не было у них цели завоёвывать места в пишущем пространстве. Они писали песни, просто потому что не могли не писать. А во-вторых, если всё же представить этот абсурд на мгновение, то друзья мои, проиграли бы они… остались бы не услышанными, не замеченными. Потому что не суть нынче важна, а форма. Чтобы услышали - кричать надо! Лезть напролом. Время такое.

Если вы думаете, что конкурсы для того, чтобы открывать новые имена, то заблуждаетесь. Формально – да. Но это лишь официальное прикрытие. Алиби. Конкурсы - это заработок. Для организаторов. Для участников. Да, не удивляйтесь. Зачастую к титулу прикладывается конвертик с небольшой суммой денег.
Для жюри. Каждый член жюри имеет гонорар. Это - во-первых. А во-вторых - всегда есть те, кто хотят что-то от конкурса получить. И самый надёжный способ - подкормить тех, от кого это зависит. В бардовских конкурсах уже давно действуют те же механизмы успеха, что и в любых других. Деньги и связи.

Точно также носятся конкурсанты по фестивалям, просчитывают, на какую песню поставить? Прикидывают, чем можно понравиться членам жюри? Исполнители, например, зачастую исполняют песни тех, кто их судит. Кандовый такой, лобовой ход с целью сорвать бонус. Вместо того, чтобы просто петь на радость себе и людям, барды гоняются за званиями. Им кажется, что от этого их творчество станет лучше. Но и окружающая их среда, к стыду своему, тоже судит о них не по песням, а по званиям. Вот и получается замкнутый круг. Хочешь признания, получай звания. Всё это очень напоминает компьютерную игру, где надо проходить уровни и собирать бонусы. Только жизнь в отличие от виртуальной – одна. И прожить её надо так, чтобы было, что предъявить Всевышнему. В благодарность за своё здесь пребывание.

Как стали известны миру Окуджава, Визбор, Высоцкий? Сначала народ узнал их песни. Не из телевизора и радио. А из уст в уста - бережно. Из писаных перезаписанных магнитофонных бобин услышал. По куплету всему свету разнёс. И с этим не поспоришь. С народной-то любовью. Я в пору молодости своей пела под гитару любимые мелодии, и абсолютно не знала, кому они принадлежат. Тогда не имя было важно, а ПЕСНЯ.

Теперь другие времена? Да, несомненно.
Абсолютно некоммерческий когда-то жанр, живший под девизом: «А я еду за мечтами, за туманом и за запахом тайги» - ныне живёт по всем законам рынка. И это факт. Только у так не любимой бардами попсы, нет иллюзий на этот счёт. Она и не скрывает своей коммерческой направленности. Не претендует на умы и души людей. Никуда не зовёт. Она честно делает своё дело. Развлекает народ, в его свободное время. Ничего плохого я в этом не вижу. Всё честно. Каждый делает свою работу.

Здесь же другой расклад. Вроде мы – поэты. А поэт в России больше, чем поэт. Вроде мы врачеватели душ. Вроде мы с Богом разговариваем. И тут же тихонечко денежку в карман прячем. По поводу гонорара торгуемся. И машину к подъезду требуем. За то, что с Богом поговорили? И что такое райдер современный успешный бард очень хорошо знает.

Мне Григорий Заречный такую штуку поведал. Что как только он переехал жить в Москву, его гонорары за выступления резко возросли. Москвичам провинция платит больше. Песни те же. Человек тот же. Но ежели москвич – получи московскую надбавку!
О Москве отдельный разговор. К сожалению, и бардовская тусовка живёт по московским правилам. Столица и в этой вотчине всё к своим рукам прибрала. А мы по привычке приседаем перед златоглавой. Челом бьём. Это у нас комплекс провинциальный. Мы всё как-то робко, бочком, словно извиняясь свой талант показываем. Пока, конечно, в Москву не переехали и москвичами не стали. Вот тогда-то и у нас гонор появляется. Тогда вдруг и уверенность откуда-то берётся и бесцеремонность и нахрап. Но в Москве иначе нельзя. В Москве живёшь – клювом не щёлкай! В Москве - возможности и деньги. И если ваша цель - карьера и успех – вам обязательно нужно в Москву. Если у вас другие задачи, то счастливым можно быть везде, главное с кем.

Музыка должна быть всякой. Разной. И пока жив хоть один любитель бардовской песни, должны быть и барды.
Большой минус бардов – их серьёзное отношение к себе. Великие люди – очень просты и достойны в общении. Помните у Пушкина: «Воды глубокие плавно текут, люди премудрые тихо живут».
Нет, ну понятно, когда профессиональные поэты о себе многое мнят. Я как–то занесла свои стихи в один литературный журнал. Так мне там такой профитроль устроили! Разобрали мои опусы по винтикам, на атомы и молекулы. Я потом собрать не могла. С возмущением бросили вслед: – здесь, милочка, профессиональное издание! Куда вы со своим свиным рылом лезете? И вот сидят они в этом журнале. Друг друга печатают. И никто их не читает. Никому они не нужны.
И вот барды. Другая крайность. Такой самодеятельный аналог. Но пафоса ещё больше. Однако. Откуда? С чего?

Второй минус. Слишком далеки барды сейчас от народа!
Почему шансон Дворцы Спорта собирает? Потому что поёт о том, что близко людям. И понятным народу языком. О любви, о дружбе, о тюрьме. Да, тоже, знаете, жизнь. А барды для кого пишут? Не верьте, если скажут, что для людей. Для себя они пишут. Для демонстрации своего недюжинного таланта и умища! Упражняются со словом. Кульбиты выписывают и друг другу демонстрируют.

На гитарах научились играть, музыкальное образование получили. Но песен, чтобы захотелось подпеть, нет. Есть одни большие амбиции. А те, кто к народу повернулся – зачислены во враждующий клан попсы. Да, всё что популярно, называется в народе попсой. И Митяев и Розенбаум – всё это эстрада. Однако какой бард не мечтает стать Митяевым! Собирать большие залы, а не петь у костра свои нескончаемые песни, обнимая одной рукой изгиб гитары, другой стакан с горячительным.

Дорогие друзья, может в консерватории что-то подправить? Это я Жванецкого цитирую. Может, не стоит на зеркало пенять? А имеет смысл что-то изменить в бардовском королевстве. Если вы действительно хотите жанру добра, и долгих лет жизни?! Но нужно ли это самим бардам. Вот в чём вопрос.

Куда податься молодому начинающему автору, исполнителю? Можете придти в клуб. Для времяпрепровождения. Клубы Самодеятельной песни – это клубы по интересам. Делятся они на закрытые и открытые. Закрытые – это те, где сидят старики. И никого к себе не пускают. Варятся в собственном соку своей значимости. Вспоминают годы лихие. Поют свои заезженные временем песни. Потому что других нет. Новых песен в этой среде не поют. И не рождают. Пахнут такие клубы нафталином. И больше похожи они на Музеи. Вы можете туда придти, но только на экскурсию.

Открытые клубы – молодые клубы. Здесь практически все равны. Сюда приходят себя показать и на других поглядеть. Попеть песни, передавая гитару по кругу. Поговорить. Пообщаться. Вместе выбраться в лес. К костру. На фестиваль. Душа всегда в поисках родных душ. Хочется прижаться словом к понимающему тебя сердцу. Мыслить в одном направлении. Но помните, что Творец – это всегда одиночка. Высоцкий ни в каких клубах не состоял. И бардом не являлся. Боже упаси! Хотя он тоже стучался в двери маститых КСП, пел там свои песни. Зато потом, когда народ признал его талант… Именно народ! Тогда вдруг Высоцкий резко стал бардом. И многие клубы стали кричать, что это они первыми открыли его поэтический дар, задним числом вписывая его имя в книгу почётных своих членов.

Можете отдать диск мэтру. Послушать. (Правда, для начала надо этот диск записать. И хорошего качества). Только особо не обольщайтесь. Не глядите на экран телефона. Никто вам не позвонит. Все Авторы – эгоцентристы. По большому счёту их волнует только собственное творчество и собственная персона. Мэтров особенно. У них самолюбие, помноженное на годы. Их осталось не много. Тех, кто начинал это благое дело. Все они на вес золота. Живые легенды. Им не до вас. Им сейчас себя нужно беречь для народа. Но диски всё равно отдавайте. Может, когда у мэтра скопится не один десяток ваших альбомов, он вдруг и поставит какой-нибудь в проигрыватель. Или хотя бы запомнит ваше имя. А это сейчас главное. В наше время мы раскручиваем своё ИМЯ. Любимыми способами. Чтобы оно потом работало на нас.

Ничего нового я вам не сказала. И не открыла. В каждой избушке свои погремушки. Бард тоже хочет жить. А ещё лучше – хорошо жить. Есть хорошие авторы. И не очень. Есть хорошие песни. И так себе. И есть судьба. Свой путь. Который каждый выбирает сам.

Елена Гудкова

Web-студия Alt-Media Web: разработка сайтов
Система управления сайтом Alt-Media CMS